В то время как США и Евросоюз призывают боснийских сербов прекратить бойкот общегосударственных органов власти и вернуться к работе, Москва и Белград воздерживаются от подобных высказываний и в целом от критики Додика.

Для обеих столиц он – главный союзник на Балканах. При этом Белград является одним из трех участников Дейтонского соглашения, а Москва одним из его гарантов, а этот документ запрещает любые действия и угрозы, которые ставят под сомнение суверенитет и территориальную целостность страны. Для политических оппонентов Додика в сербском лагере сепаратистские обещания – это путь в неизвестность, который ставит под угрозу мир и стабильность. Политики в Сараево называют его действия антиконституционным бунтом. 18 октября прокуратура БиГ сообщила о начале расследования в отношении Додика.

Формальным поводом для гнева Додика и бойкота госорганов стало принятие с подачи предшественника Шмидта на посту Высокого представителя Валентина Инцко поправок в уголовный кодекс, которые предполагают наказание вплоть до пяти лет тюрьмы за отрицание геноцида и других военных преступлений. Имеются в виду прежде всего массовые расправы над мусульманами в Сребренице в 1995 году, которые Международный суд ООН в 2007 году признал геноцидом. Сам Додик, пришедший к власти в конце 1990-х благодаря поддержке западных стран, в прошлом называл «бесспорным» тот факт, что в Сребренице бы совершен геноцид, однако постепенно отошел от этой позиции, требуя проведения нового расследования.

В Республике Сербской не принято говорить о преступлениях, совершенных самими сербами, поскольку это считается непатриотичным. В последние годы Додик сделал отрицание Сребреницы и маргинализацию жертв противника важной частью своей политической риторики. Это вызывает негодование и осуждение со стороны боснийских мусульман и хорватов, а также США и ЕС. Москва помогает Додику чем может: в 2015 году Россия ветировала в СБ ООН резолюцию с осуждением геноцида, хотя российские власти не раз использовать эту трагедию в своих заявлениях, говоря о конфликтах в Грузии и Украине. Так, глава МИДа Сергей Лавров в августе 2008 года заявлял, что «наши миротворцы не допустят повторения в Южной Осетии того, что случилось в Сребренице, когда миротворцы из Нидерландов не смогли предотвратить геноцида». Позднее Москва, подобно Додику, отказалась от этих слов.

Эксперты по-разному оценивают последствия нынешнего кризиса. Одним кажется, что Додик не решится пойти до конца и не станет провозглашать независимость, а его громкая риторика направлена лишь на то, чтобы отвлечь внимание людей от тяжелой экономической ситуации и масштабной коррупции. Другие полагают, что Додик при поддержке Кремля как никогда близок к тому, чтобы разрушить боснийское государство, и здесь вполне возможен конфликт. При этом многие наблюдатели обвиняют ЕС и США в бездействии, полагая, что международное сообщество рискует повторить собственные ошибки 1990-х годов, когда события на Балканах стали развиваться слишком стремительно. Дескать, и сейчас Западу не до Боснии: бегство из Афганистана заглушило отголоски 1990-х годов на Балканах, а замедление процесса расширения Евросоюза и НАТО в последние годы отбросило регион на обочину.

Есть и такое мнение: Додик в скором времени столкнется с серьезными санкциями и покинет политическую сцену. Некоторые не исключают, что подобно семье бывшего сербского президента Слободана Милошевича ему придется просить политическое убежище в России. Впрочем, пока об убежище речи не идет. Москва, по крайней мере, на уровне пропаганды, активно помогает Додику, разрушая авторитет международного администратора и оправдывая его попытки уничтожения единой армии.

Сергей Погорелов, «Балканские новости»